Красный Ясыл Ординского округа – благодать для мастеров-камнерезов

«ПОНЯЛ, ЧТО МОЁ»

Елена и Павел Лесниковы живут в Красном Ясыле 40 лет. Павел сколько себя помнит, любил рисовать. Задолго до школы старательно выводил по точечкам прописные буквы и твёрдо знал, что станет художником. Да и вся семья мальчика, включая двух его братьев, помечена искрой божьей.

Поступать в Кунгурское художественное училище Павел Лесников приехал из Коми округа с отцом. Мест на отделении художников-оформителей уже не осталось, и парню предложили камнерезное. Паша с лёгкостью согласился, не обращая внимания на расстроенного отца. Тот, разглядывая выставку работ студентов-камнерезов, то и дело руками всплёскивал: «Не, Пашко, поехали домой, не сможешь ты так».

«Пашко», однако, думал иначе. Хотя и пошёл на камнереза вынужденно, очень скоро ему понравилось. «Понял, что моё, - говорит мастер. – Так навострился, что пока все одну скульптуру режут, я – две-три». 

Тепло прищурясь, Павел с улыбкой вспоминает дорогих сердцу преподавателей «художки»: Светлану Аркадьевну Иванову, Виктора Павловича Аршука, Ивана Тимофеевича Овчинникова, Владимира Владимировича Нелюбина, Анатолия Васильевича Овчинникова, Степана Степановича Кривощёкова, Ивана Тимофеевича Клеймёнова, Юрия Александровича Нелюбина.

ТВОРЧЕСКАЯ РОДИНА

Елена родом из Кургана. Её отец, художник-самоучка, видимо, передал свой дар дочери. После школы девушка поступила в Абрамцевское художественное училище. О красноясыльском камнерезном комбинате Елена узнала от своего преподавателя Виктора Прокопьевича Синявина. Он начинал работать в кунгурской «художке» и был учеником самого Ивана Стулова.

Всецело доверяя Учителю, Елена стала стремиться попасть На практику в Красный Ясыл. Здесь, на камнерезном комбинате, они и встретились, Павел и Елена. За сотни километров от родного дома. Встретились, чтобы сделать Красный Ясыл творческой родиной для себя и своих детей.

На «Уральском камнерезе» супруги проработали вместе год, до рождения первенца Полины. Поначалу Павел рвался на родину в Коми. В то же время и он, и Елена понимали, что лучшего места, чем Красный Ясыл, для мастеров не найти.

- Всё тут под рукой, — говорит Елена. – Даже если не платят, как было после перестройки, всё равно надо работать. Руки чтобы не забывали. Что музыкант, что художник не должен терять навыка.

ПРИРОДА ПОДСКАЖЕТ

Лесниковы единодушны в творческих принципах. Выбирая материал для будущей скульптуры, они исходят из первоначальной красоты камня.

- Камень должен оставаться красивым на каждом этапе работы с ним, — подчёркивают Лесниковы. – Если выберешь камень некрасивый, неуклюжий, как его ни обрабатывай, эта первоначальная форма всё равно будет проглядывать и уродовать замысел. Поэтому первое дело – выбрать красивый камень. А когда увидел, поступай, как говорил великий Микеланджело: «Я беру камень и отсекаю всё лишнее».

Мастерам пришлось убедиться в истинности этого принципа, что называется, глобально. Привезли им как-то для заказа огромную каменную глыбу. Вывалили перед домом. Супруги и так, и сяк её пытались закатить во двор — неподъёмная. Походили-походили вокруг да и начали обрабатывать валун прямо на месте, «отсекая всё лишнее». Только после этого с трудом могли основу будущей скульптуры вкатить во двор.

- Надо чувствовать камень, видеть и ощущать его пластику. Для нас главная задача – раскрыть его красоту, продолжает Елена. — Самому так не придумать, как природа подсказывает. Поэтому второй важный момент – работая с камнем, нужно знать меру. Переусердствуешь – и заполируешь камень до керамики или зачернишь до металла. Камня и не видно вовсе.

- Готовая работа не должна быть «сырой», — продолжает Елена, — но и нельзя доводить её до совершенной законченности. Маленькие шероховатости лишь придают ценность работе. Это хорошо понимают специалисты.

НЕ ПЕРЕБОРЩИТЬ

Чтобы вовремя остановиться, Елена постоянно спрашивает себя и мужа: «Я не переработала? Не скатилась в китч?». 

Ещё один верный знак того, что пора прекращать – если нравится своя работа – бросай! Потому что в этом состоянии перестаёшь видеть ошибки. Кроме того, переработка вредит и художнику, считает Елена.

- Есть научно обоснованные данные, что после двух часов непрерывной работы продуктивность труда резко падает, — констатирует мастер. – Поэтому, как только прошло два часа, что бы там ни было – полёт-не полёт– вставай и оставляй работу. Иначе только напортишь.

Впрочем, для того чтобы изваять мелкую пластику, мастерам достаточно пары часов. Готовые скульптуры на полировку, гравировку Елена и Павел зачастую отдают сыну Никите. Он единственный из троих детей Лесниковых, окончив академию живописи, вернулся в лоно семьи. Так творческий дуэт Лесниковых стал трио. И каждый участник этого союза мастеров самобытен.

- Паша работает быстро, будто торопится куда-то, — рассказывает Елена. – Потом остановится. Отложит работу. Через некоторое время вернётся – и переделает.

Эту «поспешность» Павла легко объяснить двенадцатью годами работы на камнерезном комбинате. Там процесс был поставлен на поток.

- Поток очень опасен, - говорит Павел. – Резчики на заводе могут по несколько лет изготавливать одну скульптуру. Работают уже не глядя – руки наизусть всё выучили. Поэтому и не любят, когда заказ меняется. Оттого и мы не делаем потоковые вещи. 

- Сделаешь даже только двухтрёх медведей, начинаешь резать что-то другое, а у тебя всё равно медведь получатся, — подтверждает Никита.

Медведи медведями, а если кроме шуток, то любимый персонаж Павла теперь живёт в самом Кремле. Скульптуру медведя больше полуметра высотой, выполненную Павлом Лесниковым, тогдашний гендиректор «Уральского камнереза» Игорь Осатюк вручил в подарок в начале 2000-х самому Путину. Тот приезжал в Пермь с визитом.

КАМЕНЬ-СОСКА

- Если Пашу надо осаживать в работе, то Никиту, напротив, приходится подгонять, — продолжает Елена. — Академия наложила на него свой отпечаток – приходится этот академизм из него вытравливать. Я всё-таки считаю, что образование нужно получать последовательно: сначала среднее специальное, а затем уже высшее. Потому что в техникумах, колледжах преподаватели вкладывают именно умения, профессионализм. С этим багажом учиться в вузе гораздо проще.

«Багаж» Никиты Лесникова позволил юноше поступить в академию живописи на кафедру скульптуры сразу после окончания школы. До того Никита четыре года занимался в красноясыльской школе искусств, где Елена Ивановна пять лет преподавала историю искусств, лепку, рисунок, живопись.

- Для меня камень как соска, — смеётся Никита, который освоил резьбу по камню в семь лет.

Впрочем, у Лесниковых все дети одарённые: Алексей хорошо рисует, Полина отменно рукодельничает, вышивая фантазийные орнаменты. И для Елены нет дороже вещиц, расписанных когда-то детскими пальчиками...

О СЕЛЕНИТЕ И НЕ ТОЛЬКО

Туристы, наслышанные об уникальном местном камне селените, приезжая в Красный Ясыл, первым делом начинают хвататься без разбора: «Это селенит? А это?».

- На самом деле, скульпторы не любят работать с селенитом, — делится Елена Лесникова. – По структуре он колкий, непластичный. Вот уж где семь раз отмеришь, один отрежешь. Лучшие скульптуры из селенита – простые. Рыбки, котята, яйца… В простых формах он раскрывается.

Добыть рабочий камень, любой – для камнерезов отдельная проблема. Можно порыться в отвалах. Или коллеги, работающие с крупными формами, отдадут осколки. Частники предлагают.

- Очень плохо с материалом, — признаётся Елена. – Когда-то давно камень добывали с большим уважением к природе: в породе высверливают отверстия, куда заливают воду. Она на морозе замерзает и раскалывает камень цельным куском. А сейчас не особо заморачиваются, добывают кувалдой или взрывчаткой. Весь камень с «треской». В руки возьмёшь – вроде целый. Начинаешь работать – раскалывается, — объясняет мастер. – Потому сейчас селенит и расписывают, что он «в треску». Если и попадётся чистенький камушек, то это большая редкость.

- В кальците если обнаружится трещинка, — делится Павел, — бориком проходишься, клеем замазываешь – под прожилку маскируешь… Плохо, что камень сейчас варварским способом добывают.

В СЛИЯНИИ С ПРИРОДОЙ

Немало у камнерезов Лесниковых секретов мастерства. Очередной – не жди вдохновения. Садись и работай. Вдохновение придёт в процессе. А он непростой. Когда «въезжаешь» в работу, то что ты думаешь, что чувствуешь – всё в ней отражается. С другой стороны, любой пустяк может разрушить очарование творчества, и потом сложно вновь настроиться «на волну».

Так часто случается на фестивале камнерезов. Некоторых мастеров, особенно именитых, так задёргают любопытством и вопросами, что они, бедные, не рады. А другой камнерез сидит себе тихонько ваяет, никто его не овлекает, и такой он шедевр выдаст, что диву дашься!

Возможно, из-за этой суеты Павел Лесников девять лет ждал, не решался участвовать в никаких других номинациях фестиваля камнерезов, кроме мелкой пластики. А в прошлом году «выстрелил». Да как!

А ещё мастеру ну никак без природы. В ней Лесниковы черпают идеи и образы будущих скульптур. Павел с Никитой заядлые рыбаки. В сезон по два раза в день умудряются на Ирень сгонять.

- Вообще, каждый мастер или рыбак, или охотник, или ещё каким-нибудь образом взаимодействуют с природой, — рассказывает Елена. — Потому что скульптор должен знать анатомию животных в совершенстве.

И вспоминает, как на фестиваль камнерезов приехали студенты художественной академии, привычные ваять человеческие скульптуры, и попробовали себя в анималистике: «Начинают резать – у них из шеи ноги, из спины рога…».

Искусство Лесниковых сливаться с природой и говорить с камнем на одном языке иллюстрируют их работы. На полках в мастерской практически все представители животного мира. И в этом огромном многообразии нет повторяющихся поз, выражений мордочек, характеров. Что? Поток? Не, не слышали.